Премия Рунета-2020
Нижний Новгород
+3°
Boom metrics

Когда на прилавках появятся крымские вина не хуже французских

Обсуждаем главные экономические новости, которые касаются каждого
Когда на прилавках появятся крымские вина не хуже французских

Когда на прилавках появятся крымские вина не хуже французских

Д. Потапенко:

- В студии Дмитрий Потапенко. Будем обсуждать экономику простых вещей. Решили взять тему про вино. Со мной моя коллега, которая исследовала эту тему. У меня в гостях Елена Аракелян.

Е. Аракелян:

- Я проехала в районе Судака, под Севастополем, в Бахчисарайском районе. Охватила все возможные зоны Крыма, где есть виноград и делается местное вино.

Д. Потапенко:

- В бывшем СССР Грузия производила вина. Украина производит вина. Сейчас российские вина появились. Молдавия производила вина. В какой категории эти вина у наших слушателей?

Е. Аракелян:

- Начну с хорошего. Поездка началась со статистики, которая показывает, что площади виноградников на полуострове Крым после присоединения выросли аж в три раза. Возник вопрос: где плоды, результат этого? Там хозяйства в основном расширяются. Это касается и старых хозяйств. Я была в «Солнечной Долине» – это классические классные крепленые вина типа «Черный доктор», лечились им активно советские курортники. Примерно такого же плана вина, как у «Массандры». Они стали двигаться в сторону сухих вин, расширять свою линейку. И расширяются посадки виноградников. Там еще есть новые хозяйства. Был прилив российских инвесторов в последние украинские годы, они вкладывались в виноградники, рассчитывая потом продавать вино в Европу. Пока они начали что-то выращивать, Крым стал российским.

Теперь о другой стороне вопроса. Когда мы говорим об отечественном вине, люди ожидают, что оно должно быть дешевым. Наше же! Но тут все несколько сложнее. Тут начинается много плохого. Есть куча общероссийских проблем. К тому же это Крым. Там есть санкции. Нормальная деятельность виноградарей там выглядит так. Саженцы закупаются в Европе, потому что своих нет. Все завозится круговыми путями из Европы, через Краснодарский край, зачастую через третьи страны. Это уже сказывается на себестоимости конечного продукта. С техникой для виноградарства примерно то же самое, она тоже едет из Европы. Один виноградарь мне говорил: даже проволоку мы тащим из Европы. Себестоимость получается даже выше, чем у краснодарского вина. Плюс у них проблемы с водой, сложности с поливом и урожайностью. Те вина, которые могли бы сравниться с европейскими, итальянскими, например, их себестоимость сильно увеличивается. После посещения Крыма я поехала в Италию. Некоторые крымские вина дотягивают до уровня европейских. Но в силу себестоимости это будут не самые дешевые крымские вина.

Д. Потапенко:

- По моим оценкам, наше вино стоит дороже, оно в более высокой ценовой категории, чем регулярное вино в Италии и Франции. Регулярное вино в Италии – 3-4 евро. До 300 рублей. Наше более-менее приличное вино – рублей от 500.

Е. Аракелян:

- Соглашусь. Потому что вино такого уровня, которое там стоит 3-4 евро, наше будет не меньше 300-400 рублей в магазинах производителя там. В магазинах Москвы оно будет в районе 600 рублей.

Д. Потапенко:

- Есть логистика. Все виноградные зоны находятся сильно далеко от Москвы.

Е. Аракелян:

- В Крыму есть неплохие вина, здесь они стоят в районе 2-3 тысяч. Есть по 10 тысяч. Но это явно уже не на массового потребителя рассчитано.

Д. Потапенко:

- В питейной культуре Франции, Италии столовое вино потому и столовое, что они его употребляют за обедом. У нас среднеарифметический гражданин за обедом не может себе позволить бутылочку вина даже за 600-700 рублей. Это должен быть средний класс. А они предпочтут Италию или Францию, даже Новый Совет.

Е. Аракелян:

- Есть такое подозрение. У нас еще полно чилийского вина. Тут еще работать и работать. В Крыму просто не хватает винограда своего. Надо расширять посадки. Это инвестиции. Дальше начинаются обычные российские проблемы. Нужны кредиты, чтобы купить посадочный материал. Чтобы получить льготные кредиты, сначала надо понести затраты, эти саженцы закупить. Каким-то образом их довезти кривой дорогой. По дороге может встретиться Россельхознадзор, который может найти жучков-паучков, и эти саженцы просто не доедут, деньги пропадут. И так далее. Через год, если все будет хорошо, производитель может подать документы и ожидать, чтобы ему эти расходы возместили. У них проблемы со льготными кредитами. Льготные кредиты – для сельхозпроизводителей. В «Солнечной Долине» мне рассказывали, как они четыре года оформляли землю. Надо было украинский акт поменять на российский. А без этого они не сельхозпроизводители. Вино – это алкоголь, другая сфера.

Д. Потапенко:

- Минфин с 2019 года собирается уравнять акцизы на импортные и отечественные тихие и игристые вина с защищенным географическим указанием и с защищенным наименованием места происхождения. Сейчас производители таких вин в России платят льготный акциз, что нарушает правила ВТО.

Е. Аракелян:

- У нас производителей с защищенным наименованием места происхождения достаточно мало. У нас эта система введена недавно. В Крыму таких производителей можно пересчитать по пальцам. В Краснодарском крае их чуть больше. У них были льготы. Чтобы написать на этикетке место происхождения, они должны получать лицензию. Им нужно доказать, что они делали вино из местного винограда, по определенной технологии. Для потребителя это ориентир, что это качественное вино. Вложения в нормальное производство вина достаточно большие. Отдачу они дают не очень скоро. Виноградник должен расти несколько лет. На четвертый год первый виноград появится. Для первой прибыли нужно лет десять. Зачем же столько ждать? Есть более простая схема. Ставится заводик, завозится дешевый импортный виноматериал. Разливается. Снабжается ароматизаторами, как там шутят – вино со вкусом «Каберне». Потом это гонится в Москву, Питер и так далее. И вот это вино получается дешевым. И экономически целесообразным. У таких производителей рост производства порядка 10 %. А у кого-то и в разы. У этих все хорошо. Прибыль, если вино производится по нормальной схеме, она у тех, кто производит не самые дешевые вина. Известный завод шампанских вин «Новый свет»» - он прибыльный. У них хорошее шампанское, спасибо князю Голицыну, но оно не самое дешевое.

Д. Потапенко:

- Нам пишут: «Разве потребление алкоголя не падает? Среди моих знакомых никто не пьет вина. Когда будет виноградный сок?» Потребление алкоголя слегка падает, но сильно растет контрафакт.

Е. Аракелян:

- «Боярышник».

Д. Потапенко:

- Лена, ты разговаривала с коллегами. Послушаем их. Коммерческий директор «Солнечной Долины» Александр Подарцев.

А. Подарцев:

- Нам пришлось переориентироваться на рынке, в связи с переходом в Россию. Мы были представлены на российском рынке до 2014 года, разумеется, не так хорошо. Основной акцент был на развитие местной сети магазинов, дистрибуции по Украине. Но в связи с переходом пришлось заново строить систему дистрибуции, уже в другом правовом поле. Сеть фирменных магазинов в Украине у нас насчитывала 45, уменьшились до 25 торговых точек. Регулирование алкогольной отрасли, розничной торговли и торговли в целом другое, не все наши объекты подходили по требования российского законодательства. Мы развиваем туризм. Дегустационный зал ежегодно проходит порядка 20 тысяч человек. Участвуем в проекте «Винная дорога Крыма». Являемся привлекательным туристическим объектом.

Е. Аракелян:

- Винный туризм для этих производителей – практически единственный способ рекламы своей продукции. Попасть в российские торговые сети не так-то просто, тем более с не очень большими объемами вина. Украинское регулирование алкогольного рынка более либеральное. В России запретов несравнимо больше. Раньше они продавали вино в ларьках, то, что они называют «малые архитектурные формы». Ларек можно было поставить на пляже и продавать туристам вино. А сейчас им надо создать капитальное строение площадью не меньше 50 кв. м, которое должно отвечать разным требованиям, которое нельзя поставить ближе 100 метров от детских, лечебных и прочих учреждений. И попробуйте в курортной зоне в Крыму найти место, которое бы соответствовало всем необходимым требованиям. Выкручиваются как могут. Стал процветать винный туризм. Организуют туры для любителей брюта, чего там только нет. Еще и козьим сыром заманивают и так далее.

Д. Потапенко:

- Есть синхрон главного винодела «Солнечной Долины» Валентины Третьяк.

В. Третьяк:

- Если ты себя хоть чуть-чуть уважаешь, всегда вино в пределах от 300 рублей. Если ты производишь вино из винограда, ниже 300 рублей у тебя не получится. Себестоимость все равно высока. Потому что это натуральное вино. Мы выпускаем без добавления химических ингредиентов, мы не пользуемся добавками, ароматизаторами. Если у людей идет такой поток, они в пределах 200-300 рублей, это будет «балковые вина». Там гарантии давать трудно. Это очень трудно определить. Жалко людей, потому что через кровь всасывается алкоголь очень быстро. А если там еще есть химические добавки, можете представить, и голова болит, и вообще самочувствие неприятное. Думаешь: зачем я пил это вино? Я лучше выпью водку.

Е. Аракелян:

- Тоже плач крымского винодела.

Д. Потапенко:

- Нам пишут: «А что же я покупаю в двухцветном алкомаркете под названием «Русский Крым» за 180 рублей за бутылку с винтовой пробкой?» Я думаю, что порошочек покупаете.

Е. Аракелян:

- Боюсь, что это то самое, о чем только что нам рассказывали.

Д. Потапенко:

- Плодово-выгодное, как это было при советской власти. Редкостный шмурдяк, который хорошо подходил только для студентов. Винный туризм – это когда отдыхающему на пляже было делать нечего, заодно поехал на экскурсию?

Е. Аракелян:

- Да. Экскурсии предлагают через экскурсионные бюро. Есть самостоятельные путешественники. Классический тур. Показывают подвалы, бочки, как это все готовится. На таких предприятиях как «Новый Совет» все выглядит очень красиво. Голицынские старинные подвалы, исторические бочки. А потом – дегустация. Можно купить понравившиеся вина с собой.

Д. Потапенко:

- Главное, чтобы это было не из одной бочки.

Е. Аракелян:

- Сейчас все достаточно строго. В основном сразу закрытые бутылки. Там же сейчас и разливное вино под запретом.

Д. Потапенко:

- А как же дегустирование?

Е. Аракелян:

- Стоит ряд бутылок. Можешь все посмотреть. Потом все это разливается.

Д. Потапенко:

- На связи московский винный критик, зам. генерального директора винодельческого хозяйства Alma Valley Игорь Сердюк.

Е. Аракелян:

- Это тоже крымское хозяйство из новых. Они пришли туда и рассчитывали выйти на буржуйский рынок с таким названием. Тем работают на российском.

И. Сердюк:

- Крым находился в запустении. Мы видели заброшенные виноградники, они еще остались, но когда мы сюда приехали, их было значительно больше. За это время появился смысл вкладывать деньги. И капитал пришел сюда. Одновременно открылся огромный рынок России, жаждущий хорошего вина, интересующийся, что Крым сейчас может нам предложить. С другой стороны, появился резон вкладывать, и свободные деньги, капиталы, которые ищут возможность диверсификации, хлынул в Крым. Хлынул – громкое слово. Но туда пришли серьезные капиталисты. Они просто не афишируют свое участие в этих проектах из-за санкций. Любая причастность к Крыму тут же ударит вам по рукам. И вам, и предприятиям.

Е. Аракелян:

- Это оптимистический взгляд.

Д. Потапенко:

- Я понимаю, что он обязан рекламировать эту историю. Меня терзают смутные сомненья, что серьезный бизнес туда будет приходить. Срок окупаемости выходит за разумный срок кредита.

Е. Аракелян:

- В основном речь идет о том капитале, который пришел еще до. А сейчас куда уже деваться? Надо хотя бы что-то отбить. Деньги уже вложены, виноградники выросли наконец.

Д. Потапенко:

- Нам многие пишут, что «вино тьфу, кислятина, скучно без водки». Нам удалось дозвониться до президента Союза виноградарей и виноделов России Леонида Львовича Поповича. Сколько лет нужно нашим производителям вина, чтобы они сделали из этого бизнес?

Л. Попович:

- Есть целый ряд предприятий сегодня и в России, и в постсоветских странах, для которых виноделие – это абсолютно нормальный бизнес. Люди зарабатывают, предприятия получают прибыль. С другой стороны, вход в этот бизнес очень тяжелый. Потому что очень длинный инвестиционный цикл – 10 лет. Посадил виноград, через пять лет собрал, бутылку сделал и так далее. И очень тяжело входить на полку. Первоначально это большие инвестиции. Возникает вопрос: а бизнес ли это? Но там есть второй момент. Есть капитализация, ее никто не отменял. Даже если нет бизнеса, возникает капитализация. Я знаю, что вновь построенные прекрасные предприятия затем продавали за нормальные деньги, возвратив инвестиции, получив некую прибыль. Безусловно – бизнес. Но виноградари говорят так: когда ты сажаешь куст, ты создаешь очень хороший бизнес для своего внука. Так во всем мире. Когда покупают и привозят винный материал из других стран, разливают в России, это тоже бизнес. Я знаю уже десяток примеров предприятий, которые начинали с того, что привозили вино из Испании, разливали, зарабатывали на этом деньги, а потом сажали виноград. И сейчас сажают. И они переходят с одного типа ведения виноделия на другой. Это есть и в Крыму тоже.

Д. Потапенко:

- Со следующего года собираются уравнять акциз.

Л. Попович:

- Это нестрашно. Потому что там предусматривается определенный механизм, который для вина, сделанного из винограда, выращенного в России, позволит платить чуть меньше акциз. Этот механизм сейчас обсуждается.

Д. Потапенко:

- Есть шансы не угробить виноделие на корню. С точки зрения инвестиций что привлекательней – Россия или Южная Африка, другие места?

Л. Попович:

- Если взять типичные страны старые классические и посмотреть, то там площади виноградников практически не растут. А в Европе даже уменьшаются. Там идет только возобновление винограда. Там надо прийти с инвестициями, купить готовый бизнес и развивать его дальше. Мы же в России наращиваем площадь виноградников. Государство оказывает помощь, субсидирует посадки, всячески подталкивает инвесторов брать чистую площадь и создавать на ней виноградники.

Д. Потапенко:

- Тут возникает страновой риск – надолго ли это все? Чего только виноделие и виноградарство не проходило за последние десятилетия!

Л. Попович:

- Вы правы. Виноградная лоза приучила нас быть консерваторами и планировать на многие годы. Когда-то мы начинали один бизнес-проект, я сказал своему партнеру: знаешь, надо понять, что будет через 15 лет. А это было в 2005 году. Он посмотрел на меня как на сумасшедшего. Прошло 15 лет, мы вышли на то, что планировали.

Д. Потапенко:

- Удачи вам в этом деле.

Е. Аракелян:

- Оптимистичные люди наши виноградари.

Д. Потапенко:

- Они не благодаря, а вопреки всему действуют.

Е. Аракелян:

- Похоже, лоза приучает быть терпеливыми.

Д. Потапенко:

- Может, люди, с которыми ты разговаривала, из той самой лозы?

Е. Аракелян:

- Все может быть. Посмотрим через 10-15 лет.

Д. Потапенко:

- У людей в Крыму есть оптимизм?

Е. Аракелян:

- По-моему, так вот прямо сбегать никто не собирается.

Д. Потапенко:

- На этом мы заканчиваем.