Юрий Энтин: Мой сосед по деревне тренировал Путина

Юрий Энтин в столице теперь редкий гость

Фото: GLOBAL LOOK PRESS

- Юрий Сергеевич, как вы, москвич по рождению, оказались в деревне?

- Да, я уже много лет живу в деревне Деденево, в полусотне километров от Москвы. И из нее в последние 10 лет в столицу выезжаю крайне редко. Живу в бревенчатом доме 1902 года постройки. Его мы купили еще в 1985-м году. Тут жили не крестьяне, а жил тут церковный чин, у которого в деревне было три дома.

- Живете патриархально?

- Мы сохраняем здесь мебель 1902 года. Кроме телевизора у нас почти ничего другого современного и нет. А сам дом - он в таком хорошем месте... Это в сторону Дмитрова. Именно тут появилась первая в Подмосковье горнолыжная база - и сейчас она очень серьезная. А соседом у меня Леонид Тягачев.

- О же был главою нашего МОКа?

- Сначала он нашу горнолыжную сборную возглавлял, а потом олимпийский комитет и минспорта. И он тут Путина тренировал, когда тот из Питера в Москву переехал.

- Непростая у вас деревенька-то...

- Ну как непростая. Напротив моего дома, в том же 1902-м году построился знаменитый академик-педиатр Георгий Сперанский, а теперь живет его внук-профессор. А с другой стороны живет семья Коноваловых - Николай Коновалов был личным врачом Сталина, он оказался одним из тех, кто подписывал заключение о его смерти.

- Обстановка, наверное, тоже не «просто деревенская»?

- У меня здесь стоит уникальный обеденный стол. Он прежде стоял в доме №4 на Арбате. В том доме собирался весь цвет российской интеллигенции: Иван Бунин, Леонид Андреев, Михаил Булгаков, Прокофьев с Шостаковичем и Хренниковым. Я за ним не пишу ничего — это стол обеденный. А работаю я за столом, который когда-то купил друг Скрябина и приятель Чайковского. Фамилия бывшего хозяина стола - Василенко, он был одним из старейших российских композиторов, профессором Московской консерватории. У его наследников мы и купили этот дом, некогда приобретенный на гонорар за музыку к фильму «Джульбарс».

- Вы то песни сейчас не пишете?

- Я здесь в деревне стал писать по другому — песни почти перестал, пишу пьесы, около десяти, и они ставятся в Москве. Когда мне нужно провести встречу в столице, я туда выбираюсь, там осталась квартира, но редко выезжаю.

А здесь только деревянные дома и стоят. Кстати, я первым в деревне добился, чтобы провели сюда газ. Я ходил в каске, а в кармане у меня было поллитра — это способствовало тому, чтобы газ провели быстрее.