Историк моды Александр Васильев: Мужчины в юбках? Люди испытывают отвращение к современной моде

Последний проект Александра Васильева - двухтомная книга «Красота в изгнании. Сто лет спустя».

Фото: Александр КАТЕРУША

Еще недавно Александр Васильев гастролировал в Венеции, откуда привез много бисерного шитья начала XIX века. А на днях историк моды побывал в Зеленоградске, где у него квартиры в старом довоенном доме. Занимался, как всегда, домашними делами и контролировал ремонт. За два дня Васильев посетил несколько антикварных магазинов, где искал вещи для интерьеров и заглянул в мастерские, в которых восстанавливают старинную мебель.

Личность для местного пейзажа

В первый же день пребывания в Зеленоградске отправился гулять по городу.

- Я нашел четыре антикварные лавочки. Для маленького Зеленоградска это хорошо. Это знак прогресса и того, что люди так устали от банальных современных вещей, что ищут удовольствие в старине. Конечно, там вещи не местного происхождения, а привозные в основном из Голландии и Бельгии. Особенно много из Бельгии, которая сейчас на огромный процент заселена мусульманами. По мусульманско-исламской традиции они не могут пользоваться вещами, бывшими в употреблении у христиан. Бельгия – сейчас самая выгодная страна по покупке антиквариата. Арабы, которые покупают за бесценок дома умерших фламандцев и валлонов, все из этих домов продают просто за понюшку табака. Антиквары-любители, в том числе из Литвы, Польши и Калининградской области, скупают все и вывозят фурами. Нас ожидает огромная волна бельгийского и голландского.

- Порой это не такие уж и старые вещи.

- Да. Чаще всего послевоенные, вещи 50-х или 60-х годов не очень высокого качества. Но на безрыбье и рак рыба.

- Вы несколько лет назад купили квартиру в Зеленоградске. Уже считаете себя местным жителем?

- Я считаю, но люди так не считают. Со мной здороваются практически все, узнают на улице. Несмотря на то, что я стараюсь не смотреть на людей. Когда встречаешься взглядом, уже начинается объяснение в любви. Я не то, чтобы устал от этого. Но это задерживает меня. Если иду в магазин и хочу до него дойти быстро, то лучше смотреть на дорогу, а не на людей. Я с удовольствием фотографируюсь на улице, не жалуюсь на это. Я не из тех, кто говорит: «Как мне это надоело». Я сам к этому шел и хотел этой известности. Но, как правило, у людей не работают телефоны или фотоаппараты, что-то заедает. И все получается долго. Когда я прилетел в Калининград, я отфоткался, конечно, с половиной самолета, при выходе – с группой таксистов. И говорили: «Ой, вы впервые к нам». Народ еще не знает, что я здесь живу.

Но я – житель Зеленоградска. Здесь мало домов, мало дорог. Я вижу, что здесь я – привлекательная личность для местного пейзажа. Потому что здесь знаменитостей особо не живет. Больше в Светлогорске, где проходят фестивали и КВН.

Зеленоградск для меня по значимости – второй город в России после Москвы. Есть места во Франции и Литве, которые я очень люблю. Но в России у меня просто больше нигде нет домов. В Зеленоградск я привез много мебели, живописи, книг. Я очень рад. Потому что все в могилу не возьмешь.

- С чем приехали в этот раз?

- Много книг про королеву Луизу, немецкие исторические журналы, театральные программки из Берлина. Но главным образом – ткани для обивки мебели, которая у меня в реставрации. Я в Зеленоградск даже одежды взял на этот раз мало, просто потому что мне отсюда лететь в Эстонию и открывать новую выставку «История свадебных платьев» в замке Фалль, который принадлежал фон Бенкендорфам. Очень красивое здание архитектора Штакеншнайдера, построенное в неоготическом стиле.

Замок известен тем, что там однажды бывал Николай I. Бенкендорф же был главой секретной полиции в эпоху Пушкина. Бенкендорфы были тесно связаны брачными узами с князьями Вяземскими. История очень интересная. В советское время в замке была военная часть, что уничтожило всю историческую мебель, но силами нового владельца все восстановлено и здание сдается как отель и ресторан. Прекрасный пример реставрации!

Также я готовлю очень красивую выставку в Баку, которая посвящена природе и моде. Я счастлив что могу все это делать вместе с моим куратором Кириллом Гасилиным (российский модельер - Ред.), с которым мы вместе работаем и делаем потрясающие проекты.

Последний проект – моя двухтомная книга «Красота в изгнании. Сто лет спустя», которая вышла в цвете. Это 18-е переиздание с новыми главами. Особенностью работы было то, что издание посвящено 100-летию революции и 100-летию начала изгнания, потому что массовая эмиграция из России началась как раз в 1918 году, длилась долго и подарила миру моды и красоты множество творцов.

Александр Васильев - о балтийском воздухе: "Он так чист, что его можно резать ножом".

Фото: Александр КАТЕРУША

Про мужчин в юбках

- Мода сегодня очень непривлекательна внешне. В моде много бедности, рваных джинсов и свитеров, нарочитой неопрятности. Это нравится молодежи, но не обязательно импонирует всем слоям населения. То, что я показываю на выставках – это вещи высокой моды, уникальная ручная работа, вышивки бисером и стеклярусом, атлас, шелк, бархат.

- Люди скучают по красоте?

- Раньше многие просто ходили в магазин и получали удовольствие от того, что пожирали глазами витрины. Они любовались на красивые платья и туфли. Сейчас, в данный момент истории, этого просто не происходит. Люди испытывают некоторое отвращение к современной моде. Это связано, во-первых, с игрой гендеров. На Западе, не у нас в стране, часто на показах мужчины ходят в платьях или юбках. Это стало уже каким-то банальным стандартом. Но люди не хотят этого, они хотят увидеть красивую мужскую и потрясающую женскую одежду. Увидеть традиционный взгляд на человечество, на образы, облики.

- Вероятно, это можно увидеть на ваших выставках?

- У меня в Новосибирске, которому исполнилось 125 лет, работает выставка. Весной открываюсь на ВДНХ в Москве, в июле еду с выставкой во Владивосток. В Калининграде ни один выставочный зал мне пока не предложил вообще никаких условий для выставки. Видимо, другие интересы. В Светлогорске я предлагал организовать выставку, посвященную пляжно-курортной моде, которая у меня была в латвийском городе Лиепая. Этот город тоже на Балтийском море. Вообще, я считаю, что Калининграду надо быть более открытым ко всем городам и странам Балтийского моря. Я против идеи, что России надо опять запереться за каменной стеной, спрятаться за деревянным частоколом и сказать: «Мы сами с усами, а вы живете как-то… по-другому». Мир сейчас объединен интернетом, общими идеями, общими экологическими проблемами. Мы не можем жить вне мировой системы.

- Пока мы продолжаем закрываться со всех сторон.

- Это тупиковая позиция. Мы все пользуемся иностранными телефонами, автомобилями и микроволновками. Вся одежда иностранная и большой процент нашей еды – тоже. Как быть?

- Мы ругаем чужое, особо не производим свое. Это такая национальная особенность?

- Трудно судить, но это такая форма бахвальства. Очень забавно это выглядит со стороны. Но кому-то нравится. По-моему, чтобы критиковать какую бы то ни было страну, надо производить что-то свое, и чтобы это было явно не хуже иностранного.

Я абсолютно за объединение наций, за то, чтобы между нами было меньше границ.

- Еще не утихли споры вокруг заявления актера Алексея Серебрякова о том, что национальная идея России — в силе, наглости и хамстве.

- Я прочел, сколько на него было вылито грязи по этому поводу. На самом деле, у нас масса других проблем, которые мы должны обсуждать. Давайте сконцентрируемся на чем-то более серьезном, чем слова творческого человека, которые он сказал блогеру. Если ему дали звание народного артиста России, значит он, наверное, заслужил его своим творчеством. Или тогда отберите звание за слова, не пускайте его в страну. И вообще, бдительно проверьте всех на вшивость. Мы это уже переживали в 1937 году, когда всех проверяли и отслеживали, кто и что думает и говорит.

Национальную идею я не собираюсь обсуждать – мне дорога моя комфортабельная жизнь. Вообще, стране важнее иметь культуру, чем национальную идею. Идеология нас уже заводила в такие дебри! Самое важное, чтобы мы культурно развивались, учили языки, хорошо разбирались в здоровье своей нации, чтобы у нас была высокая рождаемость и прекрасное обеспечение социальным пакетом, чтобы была забота о пенсионерах, молодых мамах и инвалидах. У нас масса проблем.

- С культурой-то в стране беда.

- Я сам деятель культуры и считаю, что в моей области у нас точно не беда. Я могу ответить за себя. У нас издается очень много книг, проводится очень много выставок, об истории моды говорят. Другие области культуры, видимо, ввиду своего эгоизма, я недостаточно хорошо изучаю. Времени нет, чтобы посмотреть, а что у нас в литературе. Есть ли у нас великие писатели сейчас? Не вполне уверен.

Самая проблематичная сторона культуры у нас сейчас – философия. Я за последние 30 лет не слышал ни об одном великом русском философе. Такого сочетания слов не слышал. А без философии нет развитого общества. Раньше мы могли говорить о философах Франции, России, Англии. И сейчас есть философские факультеты, их готовят. Но вот так, чтобы они серьезно чем-то занимались – такого я не вижу. Надо же философски осмыслить наш сегодняшний момент: к чему мы идем, почему мы так идем и вообще, в какую сторону мы двигаемся, к чему стремимся. Это вопрос к философу: «Что мы видим своей целью?».

Квартира историка моды - в этом старинном домике в Зеленоградске. Васильев намерен восстановить фасад здания.

Фото: Александр КАТЕРУША

«Я пытаюсь убежать от реалий»

- Я знаю, что есть фильмы, которые почему-то запрещали: «Матильда», «Смерть Сталина», который я еще не видел. Наверное, идеологически мы против любого обсуждения истории страны. В случае с «Матильдой» это обсуждение личности Николая II, в случае «Смерти Сталина» - личности Берии, Хрущева и других. Но почему-то, когда у нас на Первом канале выходит фильм про Галину Брежневу или про Троцкого, все смотрят.

Если мы будем об этом много рассуждать, мы не будем делать свое дело. Поэтому я полностью увлечен работой, своими программами, книгами, лекциями. Это форма эскапизма, бегства от массы реалий, которые нас окружают. Я стараюсь не зацикливаться. Мы живем в эпоху, где идет война в Сирии, идет вона на востоке Украины. Мы не можем быть сопричастны со всем.

Я сейчас с большим интересом готовлю книгу своих воспоминаний о детстве и юности. Потому что в этом году мне исполнится 60 лет.

Это все – мои попытки убежать от реалий. Я не хочу, например, все время находиться в Москве, в огромном мегаполисе с таким количеством пробок, сугробов и неразрешенных проблем. Можно убежать, например, на Балтийское море. Крути, не крути, но это бегство в Европу, к другому воздуху, который так чист, что его можно резать ножом, к красоте такого холодного сейчас моря. Калининградцы же убегают в Гданьск на выходные, чтобы просто погулять в старом городе, которого здесь им так не хватает.

Если мы будем стараться впитывать все, что происходит вокруг нас и очень эмоционально реагировать, не будет счастья. Старайтесь жить своей жизнью и сделать ее максимально приятной и привлекательной для всех. Заботьтесь о своем огороде, а не о соседском, о своей карьере, своем здоровье, своих детях. Я за буржуазные мещанские ценности, за создание уюта вокруг себя: дом, вкусная еда, хороший гардероб. И еще – жить по средствам. Можно быть счастливыми с любыми средствами. Есть люди, которые говорят: «Мне бы денег побольше, я был бы счастлив». Это полная чушь! Будьте счастливы с тем, что вы имеете. Сегодня жизнь позволяет быть счастливым даже, не имея много денег. Например, бесплатный интернет, одежда секонд-хенд, недорогая мебель. А насчет съемного жилья – это проблема всех стран, оно везде очень дорогое.

- На недавнем показе мод «Гуччи» модели вышли на подиум с собственными головами в руках. Что хотели сказать?

- Думаю, что это большой протест против войны, напоминание о том, что мы не хотим потерять свою голову в сегодняшнем мире. Существует явный моральный, экономический, политический кризис. Мы живем в критическое время. Иногда читаю такие новости, которые меня пугают. Вроде «Барменша четырьмя ударами убила посетителя бара» или, у вас было, - «Женщина выбросила из окна собак». Это жестокость, которой очень много даже на детском уровне. Всех детей учат компьютерные игры только убивать врага. Как это? Мы же видим себя высококультурными и высокодуховными, очень православными и лучше других. Если у нас высокие моральные принципы, то подобного в стране просто не могло бы произойти.