Про «грузинский вопрос» и российский ответ

- Прошел год со времени вооруженного российско-грузинского конфликта. Насколько политически обоснованным, по Вашему мнению, было решение руководства России о признании государственной независимости Южной Осетии и Абхазии?

- Давайте сразу уточним формулировки. «Российско-грузинского» конфликта год назад не было. Был грузино-югоосетинский конфликт и была роль России как миротворца, гаранта мира, стабильности и обеспечения права народов региона на безопасную и достойную жизнь. Действия России в августе прошлого года строго соответствовали этой роли и нормам международного права, включая право народов на самоопределение и право на принуждение агрессора к миру.

Теперь о признании Россией государственной независимости Южной Осетии и Абхазии. В данном случае говорить нужно не только о политической обоснованности, она очевидна. Это решение было нелегким, но, как показал прошедший год, неизбежным и единственно возможным для обеспечения выживания простых людей в Южной Осетии и Абхазии.

Хочу напомнить, что с начала 90-х годов прошлого века воинствующие грузинские политики уже трижды пытались решить югоосетинскую «проблему» военным путем. И это несмотря на то, что мировое сообщество, Содружество Независимых Государств и, в первую очередь, Россия пытались всячески содействовать поиску мирного решения вопроса.

Нам с вами, живущим в спокойной Прибалтике, трудно даже представить себе, с чем столкнулись и что чувствовали жители осажденного Цхвинвала в ту страшную ночь 8 августа 2008 года, когда грузинские власти собственными руками из установок «Град» расстреливали территориальную целостность своей страны и убивали мирное население, российских граждан и наших миротворцев. Режим Саакашвили вынудил Россию взяться за оружие в порядке реализации права на индивидуальную и коллективную самооборону в соответствии со статьей 51 Устава ООН. Дав отпор агрессору, руководство России своим решением о признании Южной Осетии и Абхазии просто зафиксировало де-юре ту новую политическую и правовую ситуацию, которую создала в регионе грузинская агрессия против Южной Осетии.

- Когда, по Вашим прогнозам, может произойти признание независимости Южной Осетии и Абхазии международным сообществом? Или же эти кавказские республики ожидает судьба «Турецкой Республики Северного Кипра», которую уже почти сорок лет никто, кроме Турции, не признает?

- Август прошлого года со всей очевидностью показал, что обеспечить безопасность и само выживание народов Южной Осетии и Абхазии можно только путем реализации их суверенного права на самоопределение и создание независимых государств, с последующим выстраиванием если не добрососедских, то, по крайней мере, цивилизованных и неконфронтационных отношений между ними и Грузией. Другого пути нет. Ведь абсолютно немыслимо предлагать осетинам Южной Осетии или абхазам вернуться в состав Грузии и поставить под смертельную угрозу выживание этих народов.

Россия первой нашла в себе мужество признать эту объективную реальность. Я верю в то, что и другие страны рано или поздно осознают необходимость руководствоваться соображениями реальной политики, а не умозрительными построениями, игнорирующими историю и фактическое положение в регионе.

Кроме того, я уверен, что если мыслить честно, а не заезженными пропагандистскими штампами времен «холодной войны», то станет очевидно, что для признания Южной Осетии и Абхазии существует неизмеримо больше оснований юридического, исторического и морального плана, чем было при решении вопроса о признании независимости Косово. Для тех стран, которые положительно решили вопрос существования сербского Косово как суверенного государства, должны быть совершенно очевидны основания и для признания независимости этих кавказских республик.

- Повлияла ли война в Южной Осетии на состояние российско-эстонских отно-шений? И если да, то в какую сторону они за минувший год изменились?

- Не сказал бы, что реакция политических кругов и средств массовой информации Эстонии на августовские события на Кавказе чем-то резко отличалась в ту или другую сторону от того, что мы наблюдали за это время в других странах НАТО и Евросоюза. Конечно, внешнеполитические, глобальные и региональные проблемы – это важная часть повестки дня двусторонних отношений, но только часть, компонент всего комплекса двусторонних отношений.

В целом, могу сказать, что за последний год мы наблюдаем у эстонской стороны более заметную готовность обсуждать проблемы наших отношений в духе взаимоуважительного диалога. Хотел бы отметить, что по многим пунктам как двусторонней, так и мировой повестки дня мнения наших стран совпадают, и мы находим возможности для продуктивного взаимодействия.

Конечно, звучащие порой резкие высказывания местных политиков и голословные обвинения в адрес России едва ли стимулируют развитие нормальных двусторонних отношений. Когда добрососедские отношения становятся заложниками конъюнктуры - неважно, во внутренней ли политике, или на международной арене, - то ждать от этого чего-то хорошего вряд ли приходится.

При этом нам известно, что восприятие событий августа прошлого года в Эстонии далеко не так однородно, как этого хотелось бы пропагандистам, поддерживающим преступный режим Саакашвили. Да, к сожалению, многие местные СМИ осознанно или просто поддавшись эмоциональной антироссийской волне, искусно запущенной политтехнологами, заняли позицию, осуждающую действия нашей страны. Вместе с тем очевидно, что со временем, когда факты этой агрессии стали достоянием общественности, ситуация стала меняться, и те, кто готов был признать очевидное, сделал это. К сожалению, для некоторых местных политиков прозрение пока не наступило, и они, отвергая очевидное, продолжают считать Россию виновницей кавказского конфликта.

На это хотелось бы задать простой вопрос. Что должна была делать Россия, в то время когда вооруженные по последнему слову техники каратели Саакашвили уничтожали спящий Цхинвал и убивали российских миротворцев? Что должна была делать Россия в ответ на обращение властей Абхазии и Южной Осетии с просьбой признать их суверенитет и защитить от агрессора? Отказать, поощряя тем самым на дальнейшие действия военных преступников, одетых в форму грузинской армии, и обрекая эти малые народы на гибель в одиночестве? Уверен, что ответы на данные вопросы очевидны, и это рано или поздно поймут все.

- Согласны ли Вы с утверждением, что после августа 2008 года все сопредельные с Россией страны стали более осторожными во взаимоотношениях с Москвой?

- Конечно, решительные действия России в конфликте спутали планы тех, кто поддерживает и финансирует нынешний грузинский режим. Это в той или иной степени нашло свое отражение и на состоянии двусторонних отношений России с целым рядом стран.

С другой стороны, отрадно, что многие государства, чьи правительства не поддались активно подогреваемой мировыми информагентствами всеобщей антироссийской истерии вокруг августовских событий, продемонстрировали адекватность в оценках случившегося, проявили последовательность в своей внешнеполитической линии. Среди таких стран были и многие бывшие советские республики.

Несомненно, драматические события августа 2008 года выявили системные проблемы восприятия и толкования таких незыблемых ценностей, как права человека на жизнь, свободу и самоопределение. Их надо решать. Мы же как проводили, так и продолжаем проводить открытую внешнюю политику. Россия готова к взаимовыгодному сотрудничеству со всеми странами, развивая его на принципах честности, открытости и доверия, без лицемерия и игр в демократию с камнем за пазухой.

- В эстонской прессе время от времени проскальзывают публикации о том, что под предлогом защиты своих граждан российская армия, при определенных условиях, может вторгнуться и в Эстонию. Что Вы могли бы ответить на подобное нагнетание страхов?

- Глупость комментировать трудно. Расцениваю подобные публикации и возникающие по данной теме спекуляции как абсолютно безосновательные, безответственные и направленные на разжигание взаимной неприязни у эстонского и русского народов.

- Насколько большое значение для нормализации российско-эстонских отношений имеет преодоление разногласий между двумя странами по «грузинскому вопросу»?

- Нет сомнений в том, что чем меньше раздражителей в двусторонних отношениях, тем эффективней сотрудничество между странами. Конечно же, разные подходы России и Эстонии к событиям августа прошлого года не способствуют расширению взаимопонимания, но при этом и не являются камнем преткновения. К сожалению, как это часто бывает у самых близких соседей, спектр проблем, которые нам приходится решать, значительно шире «грузинского вопроса».

В завершение хотел бы выразить надежду на то, чтобы процесс осмысления произошедшей трагедии не становился заложником стереотипов и идеологизированных подходов времен «холодной войны». Честность в оценках, открытость и уважение к демократическим ценностям – вот критерии, которые должны лечь в основу такой работы.

БеседовалОлег САМОРОДНИЙ«КП» - Северная Европа».