Праправнук Хаджи-Мурата в Москве: «Бабушка нарушила все местные законы, став врачом. Хаджи-Мурат был бы в шоке. Но потом гордился бы!»
Дербентская крепость - часть грандиозной оборонительной системы народов Закавказья.
Андреассен:
- А сегодня мы поговорим про Хаджи-Мурата. Того самого, про которого Лев Толстой написал свою одноименную книгу. Кто за свои недолгие 36 лет жизни прославился невероятной отвагой. Герой Дагестана, правая рука имама Шамиля. Скажете, какое отношение все это имеет к Москве? А вот какое. Дело в том, что в столице, как выяснилось, живет его прямой потомок, праправнук Хаджи-Мурата, известный архитектор Никита Генович Шангин, который сейчас у меня в гостях.
Шангин:
- Здравствуйте.
У ХАДЖИ-МУРАТА БЫЛО ДВЕ ЖЕНЫ. МОСКОВСКАЯ РОДНЯ - ОТ ВТОРОЙ
Андреассен:
- Когда перед этой программой я сказала одному своему коллеге, что встречаюсь с потомком Хаджи-Мурата, тот сказал, что в детстве полагал: это лишь герой повести Льва Толстого. А вам в детстве верили ваши друзья, что вы - потомок «того самого»?
Шангин:
- В этом не было секрета. Потому что была жива моя бабушка – его прямая внучка. Просто мы никогда специально и не афишировали родства, не пиарились как русская ветвь потомков наиба Шамиля.
Андреассен:
- Вы единственная русская ветвь потомков?
Шангин:
- Видимо, да. И наиболее близкие на сегодня биологические родственники героя Кавказа. Потому что моя бабушка – его внучка, это очень близкое родство. Моя мама – правнучка. Мы с сестрой - уже праправнуки. Да, и в самом Дагестане есть много потомков, но такие, как мы, праправнуки, - это люди, которые на поколение старше нас. Люди уже очень преклонного возраста.
Никита Шангин (слева) со старейшим жителем Хунзаха, родины Хаджи-Мурата, дом которого стоит НА МЕСТЕ ДОМА ХАДЖИ-МУРАТА.
Андреассен:
- В Википедии написано про Хаджи-Мурата, что у него было две жены, одна из них – пленная грузинка. Вы по какой ветви?
Шангин:
- Мы по самой младшей, по второй жене. Это была Сану, чеченка. Это была очень большая любовь. Об этом говорит и фольклор дагестанский: там масса на эту тему эпоса, песен, есть «Плач Сану» о своем соколе: когда погиб Хаджи-Мурат, появился народный такой плач его вдовы. О том, что «коршуны заклевали моего сокола, подлые коршуны».
Рисунок Е. Е. Лансере к к повести «Хаджи-Мурат»/ ФОТО: wikipedia.org
ПРОТИВ НЕГО ВСТАЛИ КРОВНИКИ
Андреассен:
- А подлые коршуны – это царская армия?
Шангин:
- Нет. Хаджи-Мурат погиб от рук не регулярной царской армии... Эту операцию, да, возглавлял, проводил ее русский офицер. Вернее, армянин на русской службе. Это вовсе не значит, что у меня какие-то претензии к армянскому народу. Ни в коей мере!
Андреассен:
- Конечно. Мы сейчас только с исторической точки зрения говорим.
Шангин:
- А проводила операцию местная туземная милиция, как тогда говорили. В основном - местные мусульмане.
Андреассен:
- Милиция в XIX веке?
Шангин:
- Конечно. Ведь милицией называлось военизированное ополчение политической направленности. До ХХ века так это и называлось. Вооруженные отряды на службе у каких-то политических сил. И там было очень много кровников, в этом отряде этой туземной милиции, которые были союзниками русских. И очень много личных кровников Хаджи-Мурата. А институт кровной мести на Кавказе по сей день не изжит. Как ни странно, это институт - один из мощнейших факторов сдерживания преступности.
Памятник Хаджи-Мурату на его родине в большом ауле Хунзахе.
«БЛОКПОСТЫ ЕСТЬ, НО НАПРЯЖЕННОСТИ МЫ НЕ ПОЧУВСТВОВАЛИ»
Андреассен:
- Вы это знаете не по печати, а лично, потому что вы сами в Дагестане были? В том числе летом, верно? Ведь в этом году исполнилось 200 лет со дня рождения Хаджи-Мурата.
Шангин:
- Совершенно верно. 200 лет со дня его рождения. Эту дату вычислили, поскольку в этом году, это точно по документам известно, 200 лет его молочному брату – сыну хунзахского хана. А если его молочный брат родился в 1816 году, значит и Хаджи-Мурат родился в 1816 году.
Андреассен:
- Были какие-то празднования, когда вы приехали в Дагестан?
Шангин:
- Да. В его родном ауле Хунзах, это и родной аул моей бабушки, были очень масштабные торжества.
Андреассен:
- Что это за аул?
Шангин:
- Самый высокогорный аул в Дагестане - примерно 2 тысячи метров над уровнем моря. Очень суровый там климат.
Андреассен:
- Сколько человек живет в ауле?
Шангин:
- Наверное, тысяч десять. Довольно крупный аул. Районный центр.
Андреассен:
- Как празднование выглядело? Как вас принимали?
Шангин:
- Это было очень трогательное. Невероятное кавказское гостеприимство. Было впечатление, что весь Дагестан – это мои родственники. Потому что каждый человек, с которым я встречался, оказывался в каком-то колене потомком Хаджи-Мурата. И мы выясняли, кем мы друг другу приходимся. Какие-то троюродные, четвероюродные, пятиюродные. Там была научная конференция, были доклады о Хаджи-Мурате.
Андреассен:
- Прямо в ауле? Для меня понятие аула и научной конференции не сочетаются.
Шангин:
- Там есть Дворец культуры, в нем проходила научная конференция. И было костюмированное действо. Примерно 130 всадников - кавказцев, джигитов - и примерно столько же было в русской форме. Была построена крепость, которую кавказцы штурмовали, стреляли пушки. Разыгрывали эпизоды из жизни Хаджи-Мурата, был парад знамен.
Андреассен:
- Роль русских войск кто играл?
Шангин:
- Вот это было очень смешно наблюдать, как стоят русские на бастионах крепости и говорят между собой по-аварски. Но если серьезно - там все прекрасно знают русский язык. Когда полыхал Северный Кавказ в середине 90-х, Дагестан оставался островком спокойствия, стабильности. Сейчас его пытаются раскачать... Но мы там этого совершенно не почувствовали. Да, блокпосты есть, однако мы не почувствовали никакой напряженности.
На концеренции в этом году, которая - да-да, прошла именно в ауле - Шангину как потомку знаменитого кавказца подарили кинжал (держит в руках).
В ХУНЗАХЕ ВСЕ СПОКОЙНО
Шангин:
- Есть аулы, которые под жестким контролем находятся местных структур МВД. Но к аулу Хунзах это напряжение не относится.
Андреассен:
- Это считается очень спокойным местом?
Шангин:
- Стабильное, спокойное место. С исторически пророссийской ориентацией. Я очень давно там не был, правда.
Андреассен:
- Со времен похорон вашей бабушки.
Шангин:
- Да, почти лет тридцать - с 80-х годов. А сейчас я приехал и уже совершенно другими глазами на все это смотрел. Много чего мне говорили дагестанцы, рассказывали о прошлом. Причем люди, которые именно занимаются историей, местная интеллигенция, учителя, историки. Они сказали такую вещь, что раньше не очень педалировалось. То, что Кавказская война – это не только война России за поколение за покорение Кавказа. Это параллельно и гражданская война на самом Кавказе между сторонниками России и сторонниками имамата.
А после конференции в честь 200-летия со дня рождения Хаджи-Мурата этим летом в его ауле устроили историческую реконструкцию Кавказской войны.
«АУЛ, ГДЕ ПЛЕНИЛИ ШАМИЛЯ, ВСЕГДА БЫЛ НА СТОРОНЕ РОССИИ»
Андреассен:
- Бабушка у вас – внучка Хаджи-Мурата - была первой женщиной-врачом в Дагестане.
Шангин:
- Да, совершенно верно.
Андреассен:
- Что бы сказал на это Хаджи-Мурат? В моем представлении мусульманские законы…
Шангин:
- Конечно, она нарушила все мыслимые адаты. Адаты – это местные традиции, законы, очень жесткие. Дело в том, что в Дагестане исторически местные традиции и местные представления о праве преобладают над общемусульманским шариатским правом. Я чуть выше говорил, что кавказская война шла как бы в двух направлениях. Шла война между кавказцами и русской армией, то есть шла война за покорение непокорных горских племен, аулов со стороны России. Но при этом параллельно шла и гражданская война между сторонниками имамата Шамиля и его предшественников, которые проводили политику внедрения шариата, - и целым рядом аулов, ханств, княжеств, которые не хотели принимать шариат, потому что испокон веков жили по своим местным традициям. И среди них очень многие были сторонниками России. Например, есть такой аул Чох, который находится рядом с Гунибом, где пленили Шамиля. Так вот, этот аул всегда был на стороне России. И дал в Русско-турецкую войну, которая следом после покорения Кавказа была - за освобождение Балкан, - этот аул дал 17 георгиевских кавалеров в русской армии. Так что не все так однозначно на Кавказе было. Конечно, это была страшная беда, это было страшное горе, война была очень жестокой, преступления совершались с обеих сторон, и со стороны, к сожалению, русской армии тоже были страшные преступления. Например, именем Ермолова на Кавказе до сих пор детей пугают. Хотя для нас это герой Бородино... Все очень непросто.
Андреассен:
- Так же как непростым было бы отношение Хаджи-Мурата к вашей бабушке, к его правнучке, узнай он о том, что она позволила себе стать врачом.
Шангин:
- Конечно, он был бы шокирован. И не только то, что она позволила себе стать врачом, но то, что она вышла замуж за русского. Это вообще для него было бы немыслимо. Но я думаю, что в конечном счете он бы гордился своей внучкой. Потому что я просто понял, что значит личность моей бабушки для дагестанцев. Когда мы ее привезли хоронить на родину, - с каким почтением, с каким уважением и сколько людей пришло с ней проститься. Огромное уважение к памяти моей бабушки. А вообще почему такое близкое родство получилось? Потому что бабушка – дочь последнего сына Хаджи-Мурата, Хаджи-Мурата-младшего, который родился, по некоторым данным, уже после его гибели. В жутких условиях - в зиндане, в яме, куда Шамиль заточил семью Хаджи-Мурата после того… У Хаджи-Мурата просто выбора не было, как уходить от Шамил. Тот вызвал его на совет, и по дороге Хаджи-Мурат понял, что его там должны убить. Поэтому он по пути повернул и сдался русским. А семья его оказалась в заложниках. Он пытался выкупить семью, обменять. Когда это не вышло, то попытался сам ее освободить. При этой попытке и погиб. Его последний сын, самый младший, Хаджи-Мурат-младший, сказал, что если родится сын, то назвать его именем. Он родился в этой страшной яме в ауле Харахи. Потом семью спас один из сподвижников Шамиля, известный духовный авторитет из аула Тлох. Он уговорил вдову Хаджи-Мурата выйти за него замуж, и таким образом семья оказалась спасена. Иначе бы их тоже уничтожили. Во втором браке тоже родилось несколько детей. И это тоже по женской линии наша родня в ауле Тлох. Ну а бабушка родилась, когда ее отец тоже был преклонных лет. Она родилась в начале 20-го века, отца почти не помнит. А он, кстати, был офицером на русской службе, в «Дикой дивизии» служил.
Вдова Хаджи-Мурата спаслась, выйдя второй раз замуж. Тут наш Никита Генович сфотографировался с потомками того рода. В общем, вы понимаете: все тут - родня.
КОМУ ДАВАЛИ «ЗЕЛЕНЫЙ СВЕТ» ПОСЛЕ ТОЙ ВОЙНЫ
Шангин:
...В 1859 году заканчивается кавказская война, пленен Шамиль. В 1877 году начинается балканская война, и кавказцы массово идут в русскую армию и проявляют массовый героизм на кавказском фронте при освобождении западной Армении и на Балканах. И - колоссальное количество георгиевских кавалеров-кавказцев. И - массовое вступление в русскую армию дагестанцев, и массовое проявление героизма на этой войне. Вот эти люди, кто отличился в русской армии, их потомки автоматически получали «зеленый коридор» для получения высшего образования в любых университетах за счет государства. И так возникло первое поколение дагестанской интеллигенции.
Андреассен:
- Вы все это узнали через историю своей семьи. «Везет же», сказали бы многие. Однако время заканчивается, напоследок могу сообщить читателям и слушателям нашего радио: вы можете узнать историю если не вашей семьи, то вашего города Москва на экскурсии с Никитой Геновичем. Найти расписание можно в Яндекс-поиске - например, набрав «экскурсии с Шангиным» или на сайте «Московские переулки». Изучайте Москву.